Из книги "Ежегодник Московского Художественного театра 1943". Раздел XII. Часть 13

Ранее.

И. Я. Гремиславский

Я. И. ГРЕМИСЛАВСКИЙ ГРИМЕР-ХУДОЖНИК

1864—1941

"К. С. Алексеева (будущего Станиславского), на даче в Любимовке" устраивались домашние любительские спектакли. На один из этих спектаклей главный гример императорских театров Сильван послал третьего помощника старшего гримера. Таким образом в августе 1882 года состоялась первая встреча [1] будущего гримера МХАТ Я. И. Гремиславского с К. С. Станиславским, после которой они уже никогда больше не расставались. Заметив способности молодого гримера, К. С. просил Сильвана всегда присылать к нему «Яшеньку». [2]

Ко времени возникновения Художественного театра Яков Иванович становится уже вполне определившимся мастером, вполне сработавшимся в течение 15 с лишком лет с К. С. Станиславским, усвоившим его новые взгляды в области создания грима.

Как и многие оставившие след работники театра, Я. И. происходит из театральной среды. Его отец был заметным гримером Малого театра времен Щепкина. Потеряв рано отца, 11-летним мальчиком он поступает в ученье в мастерскую к знаменитому парикмахеру французу Сильвану. Отбыв ученический 6-летний срок, с 1881 года, он начинает работать в Московском Малом театре, а с 1888 г., вместе с женой своей Марией Алексеевной, [3] поступает на службу в Общество искусства и литературы, где, под руководством К. С. Алексеева, они развивают и совершенствуют свое искусство парика и грима. Через десять лет, вместе с другими членами Общества, они входят в состав нарождающегося Московского Художественного Общедоступного театра.

Значение деятельности Я. И. Гремиславского, как создателя особой школы грима, поднятие ремесла на уровень искусства, целиком связано с историей МХТ. Каждый новый период в исканиях МХТ отмечен и новыми исканиями Гремиславского в области грима.

В период до создания МХТ и в первое его десятилетие роль художника-постановщика в театре преимущественно ограничивается декорациями, обстановкой. Гримы же создаются не по эскизам художника, а являются совместным творчеством актера, гримера и режиссера. Когда образ роли становился ясен, актер беседовал с Я. И., вместе с ним замышлял общие намеки желаемой внешности. Вдумываясь в эти данные, Я, И. сочинял грим, парик, усы, бороду, пользуясь накопленными наблюдениями над встречавшимися в жизни людьми, картинами Третьяковской галлереи, фотографиями, литературными описаниями и др. Но основными мотивами были все же живые наблюдения над окружающей действительностью, из которых Я- И. выбирал наиболее типичное и переносил во внешний образ роли. Работа, насыщенная подливным творчеством, оказывалась родственной работе художника. Так была создана большая галлерея реалистических гримов, образов глубокого содержания, иллюстраций к пьесам Чехова, А. Толстого, Ибсена, Гауптмана, Горького, Шекспира, Грибоедова, Островского, Достоевского, Л. Толстого.

Период исканий стилизации, символики, гротеска тоже отразился в гримах Гремиславского. «Жизнь человека» и «Анатэма» Андреева, «Драма жизни» Гамсуна, пьесы Метерлинка, в их числе «Синяя птица». Наиболее выдающимся, можно сказать, вдохновенным созданием искусства был грим Анаггэмы. Это было и настоящее проникновение в замысел В. И. Качалова.

Приход в театр художников «Мира искусства» — Добужинского, [4] Бенуа [5], Кустодиева [6] — определяет новый подход к созданию грима. Эти художники стали давать точные эскизы костюмов и гримов и требовали полного подчинения их замыслам. Самостоятельная творческая роль несколько уменьшается, но, приблизившись к задаче как бы копирования портрета, возможно более точного воспроизведения оригинала-эскиза, она не теряет своего художественного значения. Яркими, удачными гримами этой полосы были гримы в пьесах «Месяц в деревне», «Мнимый больной», «Смерть Пазухина», а позднее «Лизистрата» (художник И. Рабинович).

Наконец, последний по времени период снова возвращает создание грима в руки гримера и актера, особенно в пьесах современных авторов.

В последние годы Я. И. сосредоточил свое внимание, главным образом, на создании женских гримов в постановках «Мертвые души», «Воскресение», «Егор Булычов», «Гроза», «Анна Каренина», «Земля», «Трудовой хлеб».

Говоря о роли Я. И. в создании грима, оказавшей в свое время громадное влияние на пересмотр этого вопроса вообще, нельзя не остановиться на технике грима и технике изготовления парика и растительности лица, доведенной им до степени высокого совершенства на целом ряде нововведений и изобретений, крупных и мелких приспособлений в этом сложном и тонком деле. Это — изменения в крое парика, так называемого монтюра, облегчение его веса, введение мягкого черепа, применение трикотажной ткани, новый способ изделия толщинок щек из тамбурованного на газе крепа, усовершенствования в составах красок и разных мастик и многое другое.

Трудовой стаж Я. И. был огромен. С начала ученичества 1875 г. до последнего спектакля 21 июля 1941 г., в котором он работал накануне своей кончины, прошло 66 лет. Его жизненный путь поучителен. Не получив никакого образования, ребенком оставшись после смерти отца без всяких средств к (существованию, самоучкой научившись читать, он внутренним огнем, волевой дисциплиной и развитием своего исключительного таланта «поднял грим на уровень произведения искусства, а гримерно-парикмахерский цех он превратил из технического исполнителя в творческого участника создания спектакля, что определило собой школу Гремиславского и отличает всех его учеников.

В советский период за свои заслуги Я. И. Гремиславский был награжден званием Героя Труда и орденом Трудового Красного Знамени.

Сын пишет об отце. Удобно ли это? Я без ложного смущения выполняю этот долг перед памятью человека дорогого и близкого не только мне, но и театру и всем его знавшим и глубоко и трогательно любившим человека, которого К. С. Станиславский называл «святым», а Вл. И. Немирович-Данченко — «редчайшей личностью».

Продолжение.